Вывешиваю свой первый и пока единственный текст, написанный на Дж.Р.Р.Толкин: фан-фест. Написан он по заявке: "АУ, Келегорм/Лютиэн в Нарготронде, смерть Лютиэн, когда Берен погибает в Тол-ин-Гаурхот". Скажу честно, до того как я увидела заявку, мысль о подобном АУ мне в голову не приходила и вряд ли когда-нибудь пришла бы, но в процессе написания я поняла для себя одну вещь: если бы Лютиен не удалось бежать из Нарготронда, она, скорее всего, действительно умерла бы от тоски по Берену и своей свободе. Хорошо, что этого не случилось.
Название: Пепел из Ангамандо
Автор: vinyawende
Категория: гет
Пейринг: Келегорм/Лютиен, Берен/Лютиен
Рейтинг: PG-13 (12+)
Жанр: драма
Размер: мини (620 слов)
Дисклеймер: Все права на персонажей и сюжет принадлежат Дж.Р. Р. Толкину и всем тем, кому они по закону должны принадлежать. Автор фика материальной прибыли не извлекает.
Размещение: только авторское. То есть автор сам разместит текст везде, где посчитает нужным.
Саммари: фик написан на Дж.Р.Р.Толкин: фан-фест по заявке: "АУ, Келегорм/Лютиэн в Нарготронде, смерть Лютиэн, когда Берен погибает в Тол-ин-Гаурхот".
читать дальше Первое время после ухода короля Финрода и его спутников в Нарготронде царило всеобщее смятение, но скоро на смену пришло уныние, и город пропитался им, точно ядом. Позже, когда эти дни сделались достоянием прошлого, многие эльдар вспоминали, что в ту пору терзали их думы, черные и горькие, как пепел из жерла Тангородрима. Мысли о тщетности безнадежной борьбы, о том, что счастье – всего лишь мечта, пустая и невозможно хрупкая для Арды Искаженной, а верность – слишком высокая цена за дружбу или любовь, которые дают радость на краткий срок, но способны обернуться скорбью навеки.
Сперва жители города принимали это за голос своей нечистой совести, непрестанно ищущей себе оправдания, и каждый старался таить свои мучения от прочих. Лишь со временем уразумели они, что у голоса мог быть иной хозяин, и, возможно, что-то незримое, но более страшное, чем пепел, в самом деле пробралось в Нарготронд из твердыни Моргота.
А между тем принцесса Лютиен, ослабевшая от тоски и плена, оказалась совсем беззащитна перед новой напастью. С каждым часом тьма и холод опутывали ее душу и ослабляли волю. Тогда, страшась их и ища спасения, несчастная дева преклонила слух к речам Келегорма, сына Феанора, который часто был подле нее и жарко твердил о своей любви.
– Никогда и никем сердце мое не дорожило прежде, как ныне дорожит тобой! Стань моей! Я никогда тебя не покину! Жизнь твоя со мной будет беспечальна! От боли, страданий и непосильных тягот желаю я защитить тебя! Забудь безумные стремленья! Останься со мной! Ты не будешь более одинока, и всякий, кто хотя бы помыслит обидеть тебя, испытает на себе силу моего гнева! Я люблю тебя!
Так говорил он и не лгал, поэтому, когда измученная Лютиен вложила свою руку в его, искренна была его радость.
***
Радость Келегорма была искренна, но себялюбива, и потому не замечал он, что возлюбленная его продолжает день ото дня делаться все бледнее и безучастнее, а тиха стала настолько, что по целым дням единого слова нельзя было услышать от нее, если сам Келегорм не обращался к ней.
Ородрет, знавший Лютиен раньше, не мог скрыть ужас, взирая на нее, ибо была она подобна тени от тени себя прежней. Но нечем ему было помочь ей.
И так все шло будто бы своим чередом, пока не настал поистине горестный миг, который с тех пор запечатлен в памяти эльдар, не только тех, кто был там и видел, но многих.
Принцесса Лютиен и Келегорм, сын Феанора, сидели рядом. Она, казалось, была погружена в грезы и смотрела куда-то в неведомую другим даль, а он любовался ею, потому что страдания, истомившие душу, не сделали ее менее прекрасной.
Неожиданно взгляд ее прояснился, она вскочила – словно птица порхнула с ветки – выбежала на середину зала и там остановилась, совсем такая же, какой была когда-то в Дориате: гибкая, сильная, полная жизни. Вдруг лицо ее исказила страшная мука, она коротко вскрикнула:
– Берен!
А потом упала навзничь.
Келегорм кинулся к ней, склонился и увидел, что она мертва. Тогда невиданное прежде отчаяние пало на его душу и он проклял всех, кого считал виновными в смерти Лютиен. И первым назвал он Моргота Черного, вторым – Берена, сына Барахира, третьим же – самого себя.
После этих слов Келегорм бросился прочь, и никто не удержал его, потому что все были слишком поражены случившимся. Однако вскоре, опасаясь, что он повредился рассудком, пошли искать его, но не нашли ни самого Келегорма, ни пса его, ни коня.
Когда же сказали об этом Куруфину, понял он во внезапном и скорбном прозрении, что брат его отправился на север, в мрачную крепость Ангбанд, ибо жизнь в ожидании теперь стала ему невыносима и спешил он поквитаться с Врагом за все обиды.
Это открыл Куруфин всем, кто находился при нем в тот час, и умолк, потому что великой тяжестью легло на его сердце новое знание. И после долгое время никакая весть о судьбе Келегорма, сына Феанора, не доходила до эльдар.