Бедная маленькая птичка, фанфик, джен, драма

[vinyawende]

Обзорам

[L]vinyawende[/L] <a href="http://vinyawende.diary.ru/p201887416.htm" target=_blank>написала</a> фанфик про падение Гаваней Сириона, джен драма, PG-13 (12+)

Падение Гаваней Сириона, фокальный персонаж - Эльвинг.

Этот фик я хотела написать где-то год, если не больше, и все никак не получалось, а недавно вдруг взяло и получилось. Была мысль еще вчера его выложить, но тема слишком печальная, на подарок к Новому году не тянуло, да и настроение у кого-то испортиться могло.

Сегодня Новый год уже встречен и отмечен, так что можно выкладывать.

Название: Бедная маленькая птичка
Автор: vinyawende
Категория: джен
Герои: Эльвинг, Элронд, Элрос, новые персонажи, упоминается Эарендиль, феаноринги.
Рейтинг: PG-13 (12+)
Жанр: драма
Размер: мини, 1276 слов
Дисклеймер: Все права на персонажей и сюжет принадлежат Дж.Р. Р. Толкину и всем тем, кому они по закону должны принадлежать. Автор фика материальной прибыли не извлекает.
Размещение: только авторское. То есть автор сам разместит текст везде, где посчитает нужным.
Саммари: Падение Гаваней Сириона. Маленькая птичка готова пожертвовать жизнью и сокровищем, чтобы отвлечь коршунов от своих птенцов, вот только удастся ли?

— Орки! Орки!
Крики дозорных быстро разнеслись по поселению, и все, способные держать оружие, стали готовиться к обороне. Набеги морготовых тварей бывали нечасто — ходили слухи, причиной тому Сильмарилль, который хранит леди Эльвинг, будто бы это он отпугивает вражьи орды, — но, когда такое все же случалось, жители каждый раз сражались, как в последний. Да и в самом деле, любая стычка могла стать последней для Гаваней Сириона.
Они ведь были всего лишь маленьким клочком обжитой земли, обнесенным не такой уж высокой стеной. Держались милостью Ульмо да собственным безрассудством, а иначе давно бросили бы все и бежали на Балар. Все знали, что день, когда им придется это сделать, настанет. Но старались, как могли, отдалить его, потому что, пока были эрухини, которые живут на этом берегу, Белерианд не принадлежал Морготу. Не целиком, по крайней мере. Еще не целиком.
Последний вызов — единственное, что они, эльфы и люди, когда-то гордые и сильные, могли сейчас сделать. И будут делать, пока смогут. А потом... для большинства из них не настанет никакого потом. Но некоторые сумеют переправиться на Балар. Это даст им еще немного времени. Даст еще немного времени Эарендилю, их лорду, чтобы исполнить свой замысел. Или чтобы вернуться домой и погибнуть рядом с последними из верных ему воинов.
Эльвинг вытащила из кладовки лук и колчан со стрелами. Она пользовалась ими нечасто, но управляться умела хорошо, и если уж предстоит бой, она будет на стенах, со своим народом. А мальчики отправятся в убежище с няней. Эльвинг, может быть... Нет, обязательно еще увидит их, когда все кончится благополучно.
— Мама, мы тоже хотим пойти. Хотим драться. Мы же учились стрелять!
Это Элрос, ему не терпится вырасти, стать мужчиной, воином.
Прежде чем Эльвинг успела ответить, за нее сказал Элронд:
— Нет, мы не сможем. Мы еще не умеем биться по-настоящему и будем только мешать, из-за нас даже может погибнуть кто-нибудь.
На Элроса было больно смотреть. Эльвинг пожалела, что не вмешалась первой, даже сейчас, в спешке, она сумела бы сказать это помягче, не так беспощадно честно.
— Госпожа Эльвинг! Госпожа Эльвинг! Госпожа!!! — в голосе Меледира, весьма хладнокровного и отважного эльда, слышалась паника.
— Я слышу тебя, Меледир, — со всем возможным спокойствием ответила Эльвинг. — Что еще случилось?
— Госпожа, это не орки, — теперь Меледир говорил очень тихо.
— Не орки, а кто? — спросила Эльвинг.
А сердце уже, предчувствуя ответ, сжалось от холодного ужаса.
— Феанориони, — выдохнул Меледир.
Колчан, который Эльвинг держала в руках, упал, стрелы со стуком разлетелись по полу.
Хотелось закричать: "Нет! Не может быть! Только не снова!". Но она не могла себе этого позволить. Ни криков, ни слез. Эльвинг больше не маленькая девочка, которой простительно сжаться в комок на руках у няни и изо всех сил желать, чтобы весь этот ужас сейчас же кончился, и она была дома с мамой, папой и братиками. Она должна быть сильной. Не ради себя.
— Не волнуйтесь, госпожа, — совладав, наконец, с голосом, твердо сказал Меледир. — Мы не позволим им причинить вам зло. Вы можете положиться на нас. На всех нас.
Последние слова он выделил, словно они имели особое значение. Но Эльвинг, наверное, целое мгновение смотрела на него, не понимая. Потом она все же догадалась... Меледир был нолдо, из Гондолина, и он пытался сказать ей, что и на нолдор она может сейчас рассчитывать так же, как на синдар. Но ей бы даже в голову не пришло сомневаться. Всех жителей Гаваней она знала с детства и никогда не делила их на своих и чужих. Впрочем, беседовать об этом не было времени.
— Спасибо, — просто ответила Эльвинг.
— Будут ли особые распоряжения, госпожа? — спросил Меледир.
— Да, — ответила Эльвинг. — Мне нужно несколько воинов, — она не прибавила "отважных и надежных", потому что все они были отважны и надежны, — которые могли бы отвезти моих сыновей на Балар.
— Хорошо, — сказал Меледир, и, поклонившись ей напоследок, вышел.
Эльвинг не стала подбирать стрелы. Наоборот, бросила на пол и лук тоже. Теперь все это ей не понадобится. Она опустилась на колени перед своими сыновьями и притянула их обоих к себе.
— Я люблю вас. Я люблю вас больше всего на свете. Помните это, всегда помните, — сказала она.
— Мы запомним... — это Элронд.
— … и тоже тебя любим... – это Элрос.
Они часто, когда не спорили друг с другом, говорили вот так, частями.
И вдруг хором, словно предчувствуя что-то, закричали со слезами на глазах:
— Мама!
— Тише, тише, — сказала Эльвинг, все еще обнимая их. — Не плачьте и ничего не бойтесь. Сейчас вы отправитесь на Балар в гости к лорду Кирдану и Гил-Галаду. И все будет хорошо... Только помните, что я люблю вас. Очень, очень, очень люблю.
Она по очереди поцеловала их обоих и с усилием встала.
— Позаботься о них, — сказала, уже обращаясь к Эвранин, няне мальчиков, которая когда-то была и ее няней. — Пока не вернется Эарендиль или пока...
— Пока могу, я буду о них заботиться, — пообещала Эвранин.
— Хорошо, тогда пора, — сказала Эльвинг. — Я слышу, Меледир уже привел воинов.
—А... а Камень? — прошептала Эвранин.
Эльвинг знала, что сейчас они обе думают об одном. Когда-то Нимлот так же прощалась со своими детьми, отсылая их из уже пылающего Менегрота. Тогда она и Сильмарилль отослала вместе с ними. Но сегодня история не повторится. Сегодня она закончится.
— О Камне я сама позабочусь, — ответила Эльвинг. — Идите.
Как только Эвранин с детьми вышли из дому, Эльвинг достала ожерелье с Сильмариллем и застегнула его у себя на шее. Руки, на удивление, почти не дрожали, так что с застежкой она справилась с первого раза. Поверх камня намотала в несколько слоев плотный шарф, чтобы свет не выдал себя и ее до времени.
Еще настанет момент стать заметной. Очень заметной. А пока Эльвинг тоже вышла на улицу и направилась нарочно не в ту сторону, куда должны были теперь продвигаться близнецы с провожатыми.
Бой все еще шел у входа в Гавани, так что пока их путь должен быть безопасным. Но Эльвинг знала, что это не продлится долго. Как бы ни были искусны и отважны преданные ей воины, им не выстоять против отчаяния и ярости феанориони, против их безумия.
Воины отступят. И вот тогда придет ее черед. Она обнаружит себя и камень. Встанет открыто одинокая и беззащитная и отвлечет феанориони от своих сыновей, как птица отвлекает коршуна от своих птенцов. А после будь что будет. Наверное, они убьют ее и заберут Камень. Что ж. Пусть. Если такова судьба.
Когда она умрет, никто не сможет сказать, что Эльвинг была слишком трусливой или слабой, что она легко отдала драгоценность, оплаченную кровью, страданиями и гибелью всех ее родных и заключающую в себе, быть может, единственный залог хрупкого благополучия ее народа, а еще... Прости, Эарендиль, ты должен будешь справиться сам. Ты согласился бы рискнуть, правда? Не в твоем обычае отказываться.
Эльвинг добралась до места, которое заранее себе наметила. Скалы у самого моря. С такой высоты она могла видеть все, и ее будет видно отовсюду. Гавани Сириона почти уже пали, хотя их защитники и продолжали еще отчаянное сопротивление. Пора.
Эльвинг размотала шарф и отбросила его прочь. Дотронулась до Камня. "Свети. Теперь свети ярче! Свети, как никогда!". Чистый изначальный Свет вспыхнул ослепительно. Бой остановился, и стало вдруг очень тихо.
Но было уже поздно. За мгновение до этого на другом конце поселения, где в зарослях у берега был спрятан маленький легкий корабль, воины-феаноринги настигли двух маленьких мальчиков и их верную няню.
Невероятным, чудовищным образом зрение Эльвинг стало вдруг необычайно острым, и она ясно увидела, как упал мертвым Меледир, последний из защитников, и окровавленные клинки потянулись к Эвранин и детям.
Вот так. Жестокий коршун не обратил внимания на глупую птицу и ее хитрости. Он схватил птенцов. А что попало в лапы коршуну, того уж он не отпустит. Никогда. Ни за что.
— Нет! Пожалуйста! Не надо!
Чьи это голоса? Элронда и Элроса? Или Элурина и Элуреда? А может быть, кричала сама Эльвинг? Нет, сама она не кричала, это точно. У нее не было сил ни крикнуть, ни двинуться с места. Да и времени уже не было. Не было ничего.
Только одно оставалось теперь бедной маленькой птичке: лететь... Лететь. Лететь!