Очистительный огонь, фанфик, джен, АУ

[vinyawende]

Вторую свою заявку я исполнила потому, что поняла: кроме меня, ее вряд ли кто исполнит. Тем более, как я хочу. На самом деле, я не могу сказать, что даже я сама написала ее точно так, как хотела, это трудно оказалось. И я думала, что текст никому не понравился Но в голосовалке за него голосовали, так что все-таки кому-то понравился. Это меня очень порадовало)))

Название: Очистительный огонь
Автор: vinyawende
Категория: джен
Герои: Финрод и его родичи Второго и Третьего Домов, упоминаются другие нолдор
Рейтинг: PG (6+)
Жанр: драма
Размер: мини, 1185 слов
Дисклеймер: Все права на персонажей и сюжет принадлежат Дж.Р. Р. Толкину и всем тем, кому они по закону должны принадлежать. Автор фика материальной прибыли не извлекает.
Размещение: только авторское. То есть автор сам разместит текст везде, где посчитает нужным.
Саммари: фик написан на Дж.Р.Р.Толкин: фан-фест по заявке: "К13.22 В Арамане Финрод сжигает корабли (только корабли, можно с вещами, но без эльдар на борту). Делает он это один или с кем-то - на усмотрение автора. Что знают и что думают об этом все остальные - на усмотрение автора. И чем дело кончится тоже. NH!"

Время тянулось мучительно медленно. К тьме, которая, как бы странно это ни казалось, успела уже стать привычной, прибавился теперь липкий, до костей пробирающий холод. Впрочем, нолдор, пожалуй, легко перенесли бы его, если бы души их не разъедало изнутри чувство вины. Вины, чье бремя не в силах были уменьшить слезы и слова сожаления. Вины, которую ни одно деяние не могло бы загладить. Вины, настолько огромной, что мысль о справедливом наказании вселяла ужас в сердца, а о добровольном искуплении – наводила оцепенение.
Вина стала постоянным, незримым, но явно присутствующим спутником нолдор. Она прорывалась в тоскливых жалобах, взаимных обвинениях и злобе. От этого рождались гнев, разобщенность и страх предательства. Весь воздух был пропитан ими, точно отравой.
Главным предметом раздора сделались белые корабли. Драгоценное сокровище. Украденное. Пропитанное кровью мастеров, создавших его. Зримое воплощение их вины. И единственное оправдание. Корабли необходимы, чтобы добраться до восточных земель. Нельзя было поступить иначе. Погоня за Врагом – нет ничего важнее. Нужно торопиться, нужно настичь его скорее. Они заставят Моргота ответить за все его злодейства. И тогда... Тогда, быть может, их собственные злые дела уже не потребуют ответа.
Кораблей было слишком мало, чтобы все могли переправиться на них разом. Эльдар из войска Феанаро, которые управляли флотом сейчас, считали, что право пересечь море первыми принадлежит им, ведь именно они захватили корабли. Эльдар войска Нолофинвэ возражали, что раз они делят вину за кровь, то и корабли должны разделить. Им запальчиво отвечали, что не чувствуют и не желают делить никакой вины, а корабли отдавать не обязаны.
Каждый раз, когда эльдар с кораблей сходили на берег – а сходили они часто, потому что в море испытывали со времени памятного шторма сильное беспокойство и нуждались в отдыхе от него хотя бы иногда – возникало множество ссор и споров. В отчаянно горящих глазах и искаженных яростью лицах можно было прочесть предзнаменование новой крови.
Предводители Исхода тоже беспрестанно спорили, и если кто-то из них в душе знал ответ, как должно поступить, то ни у кого не хватало духу высказать это вслух. Ни у кого, и Финдарато не был исключением. На смутные очертания правильного или, по крайней мере, более высокого пути, который подсказывало ему орэ, он старался даже не смотреть. Это было слишком страшно. Чистое безумие. Он не стал бы говорить об этом. Не стал бы этого делать.
Не стал бы, если б однажды, когда он сидел один, погруженный в мрачные раздумья, к нему не пришел Турукано – любимейший из двоюродных родичей, первый в его жизни друг.
– Если так пойдет и дальше, он лишится рассудка.
Финдарато не удивился, что друг начал разговор с этого, пропустив даже приветствие, и ему не нужно было объяснять, о ком идет речь. Финдекано. Старший брат Турукано не участвовал ни в каких спорах и советах. Финдарато с трудом мог вспомнить, когда в последний раз вообще слышал его голос. Финдекано мучительно переживал случившиеся в Альквалондэ и себя считал ответственным за то, что эльдар, которые доверились его отцу – которые доверились ему самому! – оказались запятнаны кровью родичей.
Жутко и больно было смотреть, как страдает его дух, от природы благородный, ясный и чистый, как вершина Ойолоссэ.
– Я не знаю, что делать, – почти простонал Турукано. – И Аракано, конечно, совсем растерян. Даже у отца опускаются руки. А Арэльдэ... Арэльдэ, глядя на него, плачет. Не думал, что когда-нибудь увижу, как моя сестра плачет столь горько. Я не знаю, что делать, – повторил он.
– Я знаю, – ответил Финдарато, решительно поднимаясь. – Идем, мне нужно с ним поговорить.

***

– Вы уверены? – спросил Финдарато.
Он думал, что они с Финдекано пойдут на это вдвоем. Но Турукано наотрез отказался остаться в стороне, а следом за ним и Аракано с Арэльдэ. Потом явились Ангарато и Айканаро.
– Неужели вы думали, что сможете скрыть от нас что-то важное? – спросили они, улыбаясь, впервые за долгое, очень долгое время.
Но впутывать сюда еще Артаресто и Артанис никто совсем не хотел.
– Против нас могут ополчиться все, – сказал Финдарато. – И я даже могу их понять.
– Тем более! – воскликнула Артанис, едва выслушав первую часть фразы.
Артаресто не сказал ничего, но на лице его читалась спокойная решимость.
Финдарато вздохнул. Он знал, что спорить бессмысленно. К тому же, за разговорами они могут упустить удобный момент – эльдар с кораблей как раз снова сходили на берег к кострам, правда, не все, с остальными еще надо было что-то придумать.
Финдекано, будто читая мысли Финдарато, сказал:
– На кораблях наши лошади. Есть песни, чтобы успокоить лошадей... а раз так, может быть и песня, чтобы заставить их волноваться, биться и рваться на берег... Часовые побоятся, что лошади утопят корабли. Они сведут животных на сушу, и корабли останутся пусты. Конечно, совсем ненадолго, но нам хватит времени. Я сложу песню.
Финдекано казался более живым и более похожим на себя, чем он был с самого Альквалондэ. Финдарато подумал, что это знак. Они все делают правильно.
– И нам не придется сжигать лошадей, по правде говоря, мне это не давало покоя, – сказала Арэдэль, и сама рассмеялась. Смех вышел хриплый и нервный, он напоминал не о звоне колокольчиков, а о скрежете металла о металл. Арэльдэ быстро замолчала.

***

Они вышли на берег, к кораблям. Финдекано запел, подыгрывая себе на арфе. Он пел и играл тихо, но в песне его была сила, и лошади забеспокоились. Вслед за ними разволновались и эльдар. О, удача! Они приняли именно то решение, на которое рассчитывал Финдекано: быстро настроили сходни и стали выводить лошадей. Впрочем, лошади сами рвались прочь с кораблей, и, едва увидев открытый путь, бросались по нему со всей возможной быстротой. Так что на все это ушло совсем немного времени, намного меньше, чем понадобилось прежде, чтобы загрузить лошадей на корабли.
Отовсюду стали раздаваться крики:
– Что случилось?!
– Что происходит?!
– Что вы делаете?!
– Как вы смеете?!
– Это все ваши сумасшедшие лошади, разбирайтесь с ними сами!!!
Финдарато закрыл глаза, отрешаясь от голосов, стараясь почувствовать, остался ли еще кто-то живой на кораблях.
– Никого, – сказал он наконец.
И они приступили к исполнению задуманного.
У них было мало времени и всего несколько факелов, поэтому они не могли поджечь все корабли, но Финдорато подумал, что так даже лучше.
Они создали несколько очагов огня, а потом встали на берегу и запели песню. Ее никто из них не складывал заранее. Сами собой лились слова: слова раскаяния, слова скорби, слова готовности принять горькую участь.
Эльдар на берегу заметили пламя, закричали, побежали к кромке воды... сейчас они увидят, поймут... и тогда все решится. Быть может, они бросятся гасить пламя. Или бросятся на поющих. Заставят их замолчать. Заставят их заплатить за безрассудство.
Финдарато пел и чувствовал, как балансирует на грани судьба народа нолдор, его судьба, самая его жизнь... Ему было неведомо, что случится в следующее мгновение, но он знал одно – пока может дышать, он не перестанет петь.
Думали ли другие о том же? Наверное, да. Ничей голос не дрогнул. Наоборот, песня с каждым мигом крепла, возвышаясь над гулом толпы и треском все больше разгорающегося пламени. Она плыла над всем, касалась сердца каждого. И вот наступило мгновение тишины, а потом один за другим тысячи и тысячи голосов поднялись, подхватывая мотив.
Эльдар отпускали на волю свои чувства, очищали души, и спины их выпрямлялись, а глаза сияли ярче. Все новые и новые голоса присоединялись к общему хору, и когда, последним, вступил в песнь сам Феанаро, пламя взметнулось до небес.
Так совершилась судьба прекраснейших творений телери. А тенета Рока, который нолдор разбудили своими деяниями в Альквалондэ, ослабли. И на темном пути изгнанников затеплился свет хоть малой, но надежды.